Как мрачная антиутопия Загера и Эванса «In the Year 2525» стала большим хитом?

Как вы думаете, чья песня возглавляла хит-парад Billboard летом 1969 года, когда весь мир ликовал по поводу высадки астронавтов на Луну, а счастливая и обкуренная молодёжь оттягивалась в атмосфере мира и любви на знаменитом фестивале в Вудстоке? Джими Хендрикса? BEATLES? ROLLING STONES? CREEDENCE? А вот и нет…

С 12 июля шесть недель без перерыва (!) на вершине чартов США находилась мрачнейшая антиутопическая композиция «In the Year 2525» («В 2525 году») дуэта ZAGER & EVANS, который ныне и помнят только благодаря этой песне.

Можно, конечно, подумать, что столь безрадостный взгляд на будущее человечества был стимулирован войной во Вьетнаме или студенческими волнениями в США и Европе. Но снова неувязочка, песня была написана ещё до всех этих безобразий — в 1964 году.

Случилось так, что юный гитарист из Небраски — Денни Загер — собрал в 1961 году собственную группу THE ECCENTRICS. Вскоре на конкурсе юных талантов он увидел Рика Эванса и пригласил к себе в коллектив. Дела у THE ECCENTRICS шли вяло — ни записей, ни прорывов, просто мелкие концерты по всяким кабачкам. В результате всё это надоело Загеру, и основатель покинул группу, чтобы создать новую.

Как раз где-то в этот период разброда Эванс и сочинил свой будущий хит «In the Year 2525» — буквально за полчаса. Коллеги, да и сам автор, никакого потенциала в песне не рассмотрели и отложили её в долгий ящик.

Вскоре и ECCENTRICS, и новая группа Загера развалились. Зато сами Загер и Эванс решили снова объединиться — на этот раз в дуэт. Выступая на публике, они вспомнили и старую песенку про 2525 год. Внезапно оказалось, что народ песню полюбил и требует на бис.

Идя навстречу пожеланиям трудящихся, ZAGER & EVANS решили сами выпустить её на сингле. Заняли 500 баксов и в 1968 году записали «In the Year 2525» в техасском городе Одесса (есть там и такой). Наштамповав пробную тысчонку копий, музыканты отнесли диски на местное радио.

И что бы вы думали? Песня пошла на «ура», став хитом в отдельно взятом штате.

Когда было продано уже 11 тысяч копий сингла, Загер и Эванс начали рассылать «In the Year 2525» в более солидные города. Первым, кто оценил песню, стал нью-йоркский менеджер Джерри Вайнтрауб. В 1969 году песня была переиздана и получила нормальную ротацию на радио.

Успех был небывалый. Уже к 1970 году было продано 4 млн. копий сингла! «In the Year 2525» стала № 1 не только в США, но и в Британии и Канаде. Песню даже крутили на советском радио «Маяк» в инструментальной обработке «оркестра из Федеративной Республики Германия».

Чем же привлекла слушателей эта композиция? Музыка была несложной, построенной на одной повторяющейся мелодии, которая лично у меня воскрешала в памяти мотивы испанского фламенко (особенно там, где звучат трубы). Несмотря на это, в «In the Year 2525» был нерв и драматизм, который постепенно нарастал посредством усиления ритма и модуляции.

Успех песни был так велик, что рецензию на неё опубликовал сам журнал «Time», отметив: «Эта футуристическая баллада звучит так, как будто ее сочинил один из компьютеров корпорации Rand».

Речь вряд ли идёт именно о звучании «In the Year 2525» — там нет ничего новаторского, а сегодня это и вовсе ретро. А вот текст…

Всплеск массового интереса к научной фантастике в 1950−60-х годах, стимулированный полётами в космос, не обошёл стороной и музыкантов. Но далеко не все разделяли радужный взгляд на будущее человеческой цивилизации. В 1969 году антиутопия и вовсе пришлась к месту. Достаточно вспомнить, что на «Оскар» тогда номинировалось два довольно пессимистичных фантастических фильма — «Планета обезьян» и «Космическая одиссея 2001 года»… Да и первый хит Дэвида Боуи «Space Oddity» о космонавте, решившем не возвращаться на Землю, оптимизмом не фонтанировал…

Что касается песни Загера и Эванса, то апокалиптический тон задавал уже первый куплет:

В 2525 году, Если мужчина всё ещё будет жить, Если женщина сможет выжить, Они смогут увидеть… (Здесь и далее — перевод В. Зиновьева)

Что же увидят люди в далёком будущем? Да ничего хорошего. Тирания технологий постепенно расчеловечит людей, превратив их в безвольные придатки механизмов. Прыгая через временные отрезки, ZAGER & EVANS изображают эпохи, когда эмоции и мысли людей будут управляться с помощью таблеток, тело от безделья деградирует, исчезнет семья, а детей начнут зачинать исключительно в пробирках.

Хронология событий в первых пяти куплетах датируется отрезками в 1010 лет (2525, 3535, 4545, 5555, 6565). В этом нет какого-либо скрытого смысла, всё определяется ритмикой и рифмой. Видимо, из-за нужной рифмы в шестом и седьмом куплетах мы перепрыгиваем не в 7575 и 8585 года, а в 7510-й и 8510-й. Возможно, это также связано и с тем, что в футуристический текст неожиданно и блестяще вторгается сам Господь:

В 7510 году, Если Бог существует, он придёт к тому времени. Может, он посмотрит вокруг Себя и скажет: «Наверное, настало время для Судного дня».

В 8510 году Бог покачает Своей могущественной головой И либо скажет: «Я доволен человеком», Либо сотрёт всё и начнёт сначала.

Судя по последним куплетам, Бог всё-таки выбрал последнее:

В 9595 году Я довольно-таки удивлюсь, если человек будет жив. Он взял всё, что старая земля могла дать И ничего не вернул.

Теперь, спустя десять тысяч лет, Человек наплакал море слёз О том, чего никогда не знал. Теперь его царствование окончено.

Но за вечной ночью, Мерцанием звёзд, Очень далеко от нас, Может, это уже было вчера.

После чего, как символ нового цикла, повторяются первые куплеты и постепенно затихают… Не случайно в полном названии песни есть подзаголовок «Exordium and Terminus» (дословно — «Вступление и Конечная станция», а по смыслу — «Начало и Конец»).

ZAGER & EVANS так и остались группой одного хита, хотя и выпустили три альбома (в ТОП-30 США попал лишь первый — и то на волне успеха «In the Year 2525»). Мрачность следующего же сингла «Mister Turnkey» («Мистер тюремщик»), где на милую мелодию была положена исповедь насильника, который распинает себя на стене тюремной камеры, публика не оценила, и пластинка не смогла попасть даже в ТОП-100 США. Прочие песни, которые, прежде всего, выделяли умные и ироничные тексты, пролетели мимо кассы, и к 1971 году дуэт развалился.

Судя по всему, включаться в машину шоу-бизнеса не желали и сами музыканты. Эванс отказался копировать успех «In the Year 2525» — не самой любимой его песни, а Загер и вовсе говорил, что подумывал об уходе из дуэта ещё в то время, когда этот хит болтался на самой верхушке топа.

Нести тревожное послание дуэта в массы продолжили многочисленные перепевалы хита. Из каверов мне особенно приглянулась версия LAIBACH (с характерными хорами и мрачным речитативом) и певицы Джейн Росси (хотя аранжировка и попсовая, но поёт девушка очень эмоционально).

А вот при переложении песни на другие языки ради соблюдения ритмичности многим приходилось жертвовать «хронологией» песни. Так певица Далида в своей франкоязычной версии поёт о 2005 годе, а в италоязычной — уже о 2023-м. Греки THE SOUNDS всё посвятили 25000 году, а немцы NINA & MIKE избрали последовательность в 7, 15, 20, 30, 40, 50, 60 и 100 лет. Японки из дуэта WINK и вовсе не стали заморачиваться и от темы отошли, назвав песню… «Могучая могучая любовь».

Позабавились над текстом «In the Year 2525» и в мультсериале «Футурама». Это не удивительно, учитывая, что события там уже происходят в начале третьего тысячелетия. Поэтому в эпизоде «The Late Philip J. Fry», где герои путешествуют во времени, скороговоркой поётся о 252 525 годе.

Русскоязычных каверов я на данный момент не обнаружил, что тоже понятно. Там, где у англичан «твенти файв твенти файв», у нас будет «две тысячи пятьсот двадцать пятый год». Попробуй такое спеть…

P. S.: Послушать саму песню и каверы вы, как обычно, можете в 1-м комментарии к этой статье в разделе «Для пытливых и любознательных».